Вторая неделя октября полна инфоповодов, посвященных республике Беларусь. Вручение нобелевской премии по литературе известной белорусской писательнице Светлане Алексиевич, возможная отмена санкций в отношении страны и грядущие 11 октября президентские выборы, фаворитом которых является Александр Лукашенко, бессменный лидер страны с 1994 года — самые громкие из них. Редакция GAIDAR решила разобраться в том, что происходит у соседей.

Мы попросили прокомментировать эти события Ивана Шило (Журналист, экс-лидер белорусского оппозиционного объединения МЛАДЫ ФРОНТ и экс-председатель рабочей группы по правам человека в EDS, крупнейшей европейской студенческой организации). Беседу провел Олег Степанов.

Олег: Иван, в российском информационном пространстве сравнительно редко появляются новости из Беларуси. Но эта неделя крайне богата: грядущие выборы, возможная отмена санкций, нобелевская премия по литературе. Расскажите нашим читателям о сути этих событий и значении для самих белорусов. Давайте начнем с политики: есть ли интрига на грядущих президентских выборах, каковы шансы оппозиционного кандидата и возможны ли массовые акции протеста в результате этих выборов?

Иван: Интрига для белорусов заключается лишь в том, наберёт ли Лукашенко по официальным данным 80 или меньше. В соцсетях даже запустили тотализатор, люди пробуют угадать сколько наберут кандидаты. Так вот, меньше 70% у действующего президента я даже не видел, т. е. люди верят именно в такие итоговые цифры. Но действительный рейтинг Лукашенко на этих выборах - меньше 50%. И это впервые в истории. Т. е., вероятно, что раньше он выборы реально выигрывал, но не с такими, конечно, колоссальными цифрами. И потом люди шли на Площадь, вроде бы защищать свою победу, но победы не было и все это как бы понимали. Поэтому было бы интересно, если бы сегодня были кандидаты, готовые попробовать побороться за второй тур. Но их нет. Т. е. у нас впервые ситуация, когда не прозвучало ни одного публичного призыва к протестам.

Олег: Что ты можешь рассказать про Татьяну Короткевич?

Иван: Короткевич демократический и оппозиционный кандидат, безусловно. Хотя, сегодня многие так не считают. Её команда и она сама стали немного по-другому себя позиционировать, обходить острые политические моменты, не призывают на Площадь, а говорят про социальные проблемы. Хорошо это или плохо? Наверное, хорошо, ведь и старая оппозиция осталась, та, где все вот эти моральные победы, мова і сцяг. Но я скептически оцениваю шансы на то, что власть как-то заметит эти заигрывания и, допустим, пропустит Короткевич в парламент в 2016-м. Т. е. можно использовать разные подходы, но всё равно результат пока тот же. Когда это “пока” исчезнет неизвестно, поэтому то, что Короткевич пробует - это хоть какая-то перспектива. А старая оппозиция сегодня подписи не в состоянии собрать, поэтому они за бойкот. Т. е. бойкота не было, когда собирали подписи, не собрали и вот пожалуйста. Как выразился одни наш экономист: “выдают импотенцию за воздержания”. Очень, по-моему, подходит. И вот сидят, везде агентов ищут. Они есть, конечно, но не в таком количестве. Дошло до того, что создали свои комиссии и хотели подписи у Короткевич проверять. Т. е. уровень дискуссии очень низкий, маразматический. Так что я скорее с теми был бы, кто что-то делает, пусть немного и идёт на уступки. Просто с уступками тут аргумент тоже вроде бы надёжный - зачем прогибаться, если не выиграешь. Но просто надоело, эти моральные победы 21 год как. Поэтому, чем больше наберёт Короткевич, как демократический кандидат (пусть и неофициально), тем лучше для нас всех.

Олег: По сообщениям агентства Reuters, Eвросоюз рассматривает возможность отменить санкции в отношении республики Беларусь и признать результат президентских выборов, если не будет существенных нарушений. С чем связано неожиданное потепление в отношении «последнего диктатора Европы»? Какую роль в этом сыграла внешнеполитическая линия Лукашенко, который не поддержал агрессию России в отношении Украины, или большую роль играют другие факторы, такие как амнистии политических заключенных?

Иван: На самом деле, дело не в выборах, а, конечно, в России. Европа готова говорить с Лукашенко и фактически делает это с начала украинского кризиса. Поэтому отмена санкций достаточно логичный шаг, и тут всё же две стороны идут на уступки. Например, ЕС ставил одним из условий не только освобождение политзаключённых, но и их реабилитацию. Никто этим не занимается, но пункт как бы выполнен. С выборами то же самое - признать их демократическими никак не смогут, но отметят прогресс. Он действительно есть, но это прогресс в виде временной возможности проводить уличные акции. Т. е. пока просто не арестовывают и это ЕС готов считать шагом вперёд, достаточным для отмены санкций. Война в Украине вынуждает ЕС пробовать втянуть Беларусь в свою орбиту. Я не знаю правильно это или нет, но европейские санкции или их отмена меня всегда поражали не долгосрочностью. Поставили условия - надо ждать их выполнения. А так, сложно сказать, если сегодня в Минске прошло шествие оппозиции, то, возможно, это последнее мероприятия такого формата в последующие пять лет. Зато без санкций и с диалогом.

Олег: С чем связано желание Лукашенко изменить отношение к себе со стороны ЕС - с агрессивной внешней политикой РФ, с экономическим состоянием Беларуси или какими-то другими факторами?

Иван: Все факторы, есть проблемы с экономикой и страх из-за Крыма и Донбасса. Плюс получилось, что Лукашенко может немного пореформировать экономику, получив кредиты и не либерализируя политическую жизнь в стране. Он действительно долго ждал именно такой конъюнктуры. Вопрос лишь в том, получится ли далеко уйти. Та же военная база, указ о которой уже подписал Путин - плохой знак. Терять Беларусь это фактически терять последнего союзника, Россия будет действовать решительнее. Но и для Лукашенко все эти военные базы, я думаю, очень неприятны, а вот пространства для маневра меньше. В этом плане заигрывания с Европой могут продлиться не так долго, но просто усилить позиции Беларуси на переговорах с Россией, помочь сохранить статус-кво.

Олег: Нобелевский комитет вручил премию по литературе Светлане Алексиевич — это первый белорусский автор, получивший премию и первый за 28 лет автор, пишущий на русском языке. Алексиевич фигурировала в шорт-листах комитета на протяжении нескольких лет, но для большинства вручение премии стало неожиданностью. Также Алексиевич известна критическим отношением к Лукашенко и к реализации идеи т. н. «русского мира» (аннексии Крыма, боевых действий против Украины и др.). Как восприняли в Беларуси вручение премии, и имеет ли это какое-то значение политических процессов в стране. Сыграли ли какую-то роль политические факторы в том, что премию дали именно в этом году, и если сыграли, то какие именно?

Иван: Мне сложно сказать, руководствовался ли Нобелевский комитет политическими факторами, но Алексиевич действительно долго претендовала на эту награду. И прекрасно, что это случилось. Теперь про то, что может быть внутри страны. Значит, на гос. каналах обычно Алексиевич игнорировали, теперь это сделать не смогли. Но, вот президента показывали 3.5 минуты, он тоже грамоты какие-то вручал, Алексиевич 23 секунды. А где-то вообще 6, просто перечислив в числе других номинантов. Т. е., Алексиевич станет известной по всему миру, но она не станет намного более влиятельной внутри страны. Нету публичного пространства, и новый статус не позволит его получить. Я вот смотрел тут несколько опросов на улицах и могу сказать, что меня они сильно расстроили - никто про эту новость не знает. Т. е. событие историческое, но всем безразлично. У меня вся лента в фейсбуке об этом пишет, но этим и так всё понятно, её позиция по Украине и Лукашенко и так разделяется этими людьми. Алексиевич бы вызвала большой интерес, например, на сегодняшней акции оппозиции, подозреваю, больший, чем политики. Но её там не было и, насколько я понимаю, не будет.

Олег: Завершая наше интервью, хочется спросить, как смотрят белорусы на российские политические события, чего бы хотели пожелать нашей оппозиции?

Иван: Да, я слежу, но как не думаю, что значительная часть населения интересуется выборами в Костроме и знает, допустим, кто такие Милов или Яшин. У нас смотрят российские каналы, и ты понимаешь, что оппозиция для такого зрителя это условный (хотя нет, очень даже реальный) Зюганов. Не поверишь, но Жириновский тут даже пользуется популярностью. Мы когда в Берлине виделись два года назад, я говорил, будет только хуже. Так вроде бы и стало, по моим ощущениям. Но мне симпатичны многие идеи, люди и подходы российской оппозиции. Главное держаться и не растерять всего этого.

Фото: «Наша Нiва» — nn.by»