Именно так интерпретировали результаты выборов европейские и американские левые, которые праздновали в первые часы после объявления результатов exit-polls победу над нетерпимостью. Сегодня слышны более осторожные голоса, говорящие по-иному.

Что же произошло на самом деле и каковы результаты выборов? Рассмотрим ситуацию по следам опубликованных официальных результатов, распределив партии по группам. Правые «прагматики», центристы, левые, правые идеологические партии.

Правые «прагматики»:

В эту группу включены партии, которые, как и их коллега из Люксембурга «знают, что реформировать, но не знают как после необходимых реформ остаться у власти» а потому осмотрительно ничего не делают.

Партия за свободу и демократию (голландская аббревиатура VVD) — возглавляемая действующим премьером Марком Рютте (Mark Rutte) относительно праволиберальная, получила 33 мандата вместо 41 в прошлом составе парламента;

Христианско-демократический призыв (CDA) — правопреемница нескольких исторических правых партий, завсегдатай правительственных коалиций, в последнюю просто не позвали; наверняка позовут в новую просто потому что партнер Рютте по последнему кабинету — лейбористы — потерпели катастрофическое поражение (9 мест вместо 38). У CDA 19 мандатов (было 12) и без них у Рютте нет шансов остаться на своем посту в третий раз.

Чуть менее удачливые прагматики — Христианский союз (CU; протестантская партия) — реже приглашают в коалицию и, возможно, снова не пригласят — было и осталось 5 мандатов.

Важное примечание. Первый кабинет Марка Рютте официально опирался на поддержку партии Свободы, возглавляемой Гертом Вилдерсом, в обмен на ужесточение иммиграционной политики. В силу этого, а также в силу отмеченных ниже особенностей кампании VVD 2017 года (апелляция к антиисламистским чувствам публики), заявления о том, что победа этой партии есть победа европейских ценностей и терпимости к исламизму, заявленная Рютте победа над нетерпимостью плохо соотносится с фактами. Однако вполне понятны в контексте политических интересов и предвыборных кампаний предстоящих во Франции и в Германии.

Итого — у правых «прагматиков» теперь 57 мандатов (было 58).

Левые партии

Социалистическая партия (SP) 14 мандатов (было 15) — левые экстремисты, евроскептики;

Зеленые левые 14 мандатов (было 4 мандата) — просто левые экстремисты

Лейбористы (PvdA) — 9 мандатов (38) — умеренно левые, завсегдатаи правительственных коалиций;

Партия пенсионеров «50 Plus» 4 мандата вместо двух (их пока следует отнести к умеренно левым); программа партии является типично социал-демократической по приоритетам (отстаивается перераспределение через бюджет государства ресурсов в пользу определенной группы). Среди тех с кем партия явно не намерена делиться — «экономические иммигранты» — см. партийную программу. В партии заметны как активисты, вышедшие из лейбористской партии, но также и из бывшей партии («антииммигрантской») Пима Фортейна, убитого левым активистом в 2002 году. Один из лидеров партии Ян Нагель успел побывать в обеих партиях. Будучи в основном левой, эта партия может при изменении ситуации вполне выступить с позиций куда меньшей «терпимости» к иностранцам, чем самые идеологически последовательные правые.

Партия “За права животных” (PvdD) 5 мандатов вместо двух; эта партия крайних экстремистов по сути ставящих ценность жизни животных наравне, если не выше человеческих и не склонная к компромиссам;

Еще одна партия — Denk («думай» по голландски). Это наспех созданный клуб поклонников турецкого квазидемократического диктатора и некогда умеренного исламиста Реджепа Эрдогана. Они новички в парламенте с тремя мандатами; про склонность к компромиссам говорить преждевременно; пока реальный лидер партии Эрдоган в ссоре с премьером Рютте мы не можем отнести ее к основному корпусу левых в парламенте. Сама партия преуспела во многом из-за предвыборного конфликта с Турцией (см. ниже) и увела голоса от других левых партий. Что, впрочем, было только на руку Рютте.

У левых 41 мандат во фракциях, готовых войти при случае в правительство и еще 8 пока не готовых. Итого 49 мандатов (в прошлом созыве 61).

В целом левые и ослабели и заметно радикализовались (экстремистов теперь среди депутатов левых фракций — большинство — 30 из 49; в прошлом составе было 21 из 61).

Отдельной категорией является леволиберальная («центристская») партия «Демократы 66» (D66), получившая второй за историю партии результат на выборах — 19 мандатов. Этот результат делает их также как «Христианский призыв» естественными и незаменимыми партнерами в новой правительственной коалиции. В прошлом составе парламента у них было 12 мест и они, вероятно, перехватили часть голосов левых (лейбористов, прежде всего).

Идеологические правые партии

Неудачу крупнейшей из них — партии Свободы (PVV) обсуждали, не скрывая удовлетворения, комментаторы и политики «мейнстримного направления» в течении первых часов после оглашения предварительных результатов выборов (exit-polls давали партии 19 мандатов — столько же сколько двум другим крупным партиям). В реальности партия получила 20 мандатов и психологически важную позицию ведущей оппозиционной силы вне зависимости от конечной конфигурации правящей коалиции.

Партия реформистов (христиан — протестантов — SGP) сохранила свое представительство в 3 мандата. Партия разделяет большинство позиций PVV в том числе по противостоянию исламизации страны, отдельно обозначает в этой связи проблему растущего антисемитизма и требует прекращения финансирования голландским правительством пропаганды терроризма в школах арабской автономии в Израиле. Партия пользуется репутацией абсолютно непримиримой, не интересующейся вхождением в правящую коалицию ценой уступок по принципиальным позициям. Что отчасти объясняется очень низким проходным барьером в Голландии — 0.67% голосов.

В парламент впервые прошла ярко выражено правая консервативная партия «Форум за демократию» (FvD) с 2-мя мандатами, настаивающая на повышении роли референдумов в голландской политике и праве, и занимающая по большинству позиций в экономике и политике идеологически внятные позиции. В том числе и по вопросу, вызывающему навязчивое внимание леволиберальных (мейнстримных) СМИ и политиков — об иммиграции. Тут она мало отличается от позиции партии свободы (PVV).

Партия в известной степени является личной политической платформой известного голландского журналиста и лектора (юриста) Тьери Бауде (Thierry Baudet). Судя по составу кандидатов, партия претендует на позицию интеллектуального центра правоконсервативного лагеря. Бауде расширил свою известность благодаря кампании по референдуму о договоре ЕС с Украиной. В данной предвыборной кампании он явно выиграл как минимум один из двух мандатов благодаря концентрации усилий оппонентов на главном враге — Вилдерсе. Кампания «Бей Вилдерса - спасай Европу» повышала для нестойкого сторонника правых взглядов психологический порог голосования за партию, возглавляемую политиком объявленным чуть ли не подобием Гитлера.

Надпись на плакате: «Скажи нет PVV — партии свободного рынка и ксенофобии».

Бауде и его партия, на которых сил и обличительной страсти СМИ не хватило, оказались для некоторых респектабельной заменой Вилдерса.

Итого идеологические правые получили 25 мандатов по сравнению с 18 мандатами в прошлом составе.

Предвыборная кампания

Премьер министр Марк Рютте вел кампанию с явной целью перехватить часть электората, в принципе готового проголосовать за Вилдерса. Еще в январе опытный политик сделал заявление с явным расчетом на скандал и с понятным (хотя и не названным точно) адресатом. «Если Вам не нравятся голландские ценности — уезжайте».

Левролиберальные партии и СМИ отреагировали крайне болезненно. Рютте издевательски ответил им: я имел в виду всех, включая голландцев. Шумная (даже преувеличенно) реакция СМИ позволила с нулевыми для бюджета кампании VVD издержками донести до избирателя простую мысль. Зачем Вам риски и приключения с неиспытанным Вилдерсом (тогда лидировавшим по опросам)? У Вас будет все то же самое с испытанным Рютте. Действительно, рейтинги партии Рютте (VVD) и другой близкой с точки зрения малополитизированного (а потому «качающегося») избирателя альтернативы жестко идеологизированному Вилдерсу христианского призыва с тех пор пошли вверх. Последние быстро оценили преимущества тактики Рютте и следовали за ним.

Поскольку выборы прошли 15 марта, незадолго до них нужен был «контрольный выстрел», напоминание о верности правящей партии национальным ценностям. Рютте сделал его, пойдя на явный скандал с Турцией. Когда турецкий министр приехала в Голландию агитировать перед предстоящим турецким референдумом проживающих здесь сограждан (а заодно показать кто в доме хозяин) посланнице Эрдогана в неожиданно жесткой манере указали на дверь.

Дипломатический инцидент вызвал истерическую реакцию турецкого вождя, обвинившего Рютте в нацизме. Раньше подобные мероприятия проходили без проблем, несмотря на тихое раздражение хозяев.

Христианско-демократический призыв (CDA) и здесь немедленно подключился к процессу, разоблачая «длинную руку Анкары» и даже требуя заблокировать переговоры о вступлении Турции в ЕС (они и так не сильно продвигаются). Эпигонство искупалось отчасти тем, что CDA не был на острие критики, не был в правительстве. Поэтому те же слова из их уст могли восприниматься с большим доверием.

Представляется, что перехват голосов такими активными действиями сыграл решающую роль в кампании. Во всяком случае, лейбористы, так же как и партия Рютте терявшие поддержку в течение последних полутора лет не смогли переломить тенденцию и потерпели катастрофическое поражение, отстаивая мультикультурные ценности буквально до последнего дня кампании.

Естественно свой вклад внесли СМИ, в том числе финансируемая за счет налогоплательщиков Голландская вещательная система (Nederlandse Publieke Omroep), традиционно, как и во всех других странах использующих эту модель — левая, претендующая на надпартийность. Впрочем, остальные СМИ, чей выход на рынок зависит решающим образом от регуляций и их практического осуществления чиновниками мало отличались при освещении кампании от общественных СМИ. Чиновники явно не симпатизируют Вилдерсу, угрожающему лишить их самого перспективного направления работы и обоснования бюджетных трат — новой волны неадаптированных и неспособных к адаптации мигрантов из стран, в которых жизнь человека ничего не стоит.

Среди сюжетов, делавших Вилдерса уязвимым, следует также обозначить следующие.

Вилдерс утверждал, что против него работает его католическое происхождение (впрочем, он не является прихожанином и явно выраженным религиозным человеком). С учетом апелляций Вилдерса к историческому прошлому страны, чьи самые славные страницы написаны в ходе противостоянию католикам Габсбургам, это не самое лучшее позиционирование.

Более существенным фактором являются выступления Вилдерса выход из Е. С. Стратегически это предложение вполне обоснованно (Голландия — донор ЕС), но для голландского избирателя это в новинку. В Британии еще Маргарет Тэтчер задавалась вопросом: так ли нужен британцам ЕС? То есть Brexit вызревал в течение поколения. Возможно Вилдерсу стоило начать критиковать ЕС издалека и осторожнее, как это делает «команда Штронаха» в Австрии или «Альтернатива» в Германии.

Возможно, сыграла роль позиция Вилдерса по России и снятию санкций против российского руководства при том, что он никогда раньше Россией не интересовался. Между тем, в сбитом террористами над Донбассом самолете погибло 196 голландцев.

Выводы

Голландцы, решившие что власть их услышала и поэтому ее можно не менять будут пожинать и дальше плоды мультикультурализма, антидискриминации и т. п. Будут продолжать платить дань неадаптабельным иммигрантам. Однако благодаря давлению и заметному даже для левых успеху идеологических правых на этих выборах руки у правящей коалиции будут в некоторой степени связаны. Расширять негативные практики они точно в ближайшие годы не смогут. То есть увеличение суммы уплачиваемой дани и приток новых «социальных случаев» будут ограниченными. Победа над «исламофобией» оказалась пирровой почти буквально.