«Как определять русских?» — именно так звучит, пожалуй, самый часто задаваемый националистам вопрос. И именно об него ломается наибольшее количество копий в жарких идеологических баталиях между сторонниками и противниками национализма. В этом тексте я постараюсь детально разобрать все основные моменты, понимание которых необходимо для того, чтобы ваше общение на данную тему было максимально конструктивным и не походило на спор немого со слепым, как это обычно бывает.

Прежде всего следует понять одну простую вещь: идеальных определений наций не существует. Не в смысле определения самого понятия — тут все более менее ясно — а в смысле определения каждого отдельного народа. Потому что невозможно описать, скажем, многомиллионный народ с тысячелетней историей одним емким и исчерпывающим определением. Чтобы такое определение было возможным нации должны были бы все время находиться в строго неизменном состоянии. Но мы знаем, что это не так. Любая нация представляет собой сложный живой организм, который постоянно эволюционирует и меняется, адаптируясь к вызовам времени и окружающей политической обстановке. А значит нация «сегодня» неизбежно несет в себе какие-то противоречия с этой же нацией «вчера» — исторические, политические, культурные, ценностные, территориальные, биологические в конце концов… Наличие этих противоречий делает выведение (а главное — практическое применение) идеальных формул национальной принадлежности невозможным, да и попросту не нужным. Но в то же время это не отменяет самого факта существования у наций каких-то естественных границ и их чрезвычайно важной роли в жизни наций. Просто, ввиду всей выше описанной специфики, рассуждать об этих границах мы можем в нескольких различных контекстах:

1) В контексте научно-историческом, в котором мы рассматриваем нацию с точки зрения общих исторических реалий, в рамках которых она формировалась;

2) В контексте социально-политическом, в котором мы рассматриваем нацию уже с точки зрения реалий современных, с поправкой на все новые обстоятельства, оказывающие на нее глобальное влияние;

3) В контексте юридическом, в которым мы стремимся органично увязать между собою оба предыдущих подхода, чтобы привести национальную политику в своей стране к какому-то формальному порядку.

В рамках каждого из этих подходов наше понимание границ одной и той же нации может определенным образом различаться. Если эти расхождения не критические, то в целом в жизни нации они не будут играть большой роли. Если же они существенные, то это означает, что нация скорее всего находится в состоянии кризиса, а значит есть основания всерьез задуматься над правильностью выбранного ею исторического пути. Но в любом случае различия между этими тремя подходами нужно понимать и учитывать в обсуждении.

Давайте теперь подробно разберем особенности всех трех «контекстов» на примере русской идентичности.

Русские в научно-историческом контексте

Для начала следует сказать несколько слов о целях научно-исторического подхода к определению национальной принадлежности. Это прежде всего цели образовательные: знание своего прошлого формирует у общества определенную историческую память, которая, в свою очередь, формирует у общества определенную модель целеполагания. Проще говоря, от того каким человек видит свое прошлое зависит то, каким он хочет видеть свое будущее. А от того, каким человек хочет видеть свое будущее зависит ВСЕ. Поэтому люди должны иметь адекватные представления о происхождении своего народа и понимать его «границы принадлежности» с точки зрения тех исторических канонов, в рамках которых он формировался. Это знание будет способствовать более трезвой и критической оценке обществом национальной политики государства. Общество, ясно понимающее свои исторические границы принадлежности, не допустит их перекраивания кем-либо себе в ущерб и будет требовать от власти ответственной политики, направленной прежде всего на защиту этих границ, а не на их размывание. И, конечно, такое общество гораздо сложнее будет подписать на участие в каких-нибудь сомнительных исторических экспериментах с непредсказуемыми результатами.

Теперь давайте разберемся с научно-историческим пониманием русскости. Вообще для этой цели было бы правильнее обратиться к профессиональным этнографам и историкам, но думаю, что общую картину будет по силам обрисовать и мне самому. Итак, русские — это народ, сформировавшийся в результате консолидации восточно-славянских племен (заселивших Среднерусскую Равнину примерно в VI-IX вв н.э.), автохтонного (прежде всего финно-угорского) населения данной местности, а так же какого-то количества балтов и скандинавов. Однако очевидно, что весь процесс русского этногенеза проходил при явном численном доминировании славян, результатом чего стало утверждение именно славянской культуры и языка в качестве основ будущего «русского Мира». Окончательно процесс формирования русских в относительно единую (насколько уместно говорить о «единстве» в феодальную эпоху) историческую общность завершился после принятия христианства, которое позволило преодолеть остатки межплеменной вражды, привело новую общность к культурному единообразию и на долгие столетия стало (наряду с языком) основой русской идентичности. Следует так же отметить, что помимо русского языка и православия, успешной консолидации всех разнородных групп, участвовавших в русском этногенезе, способствовало еще одно важное условие, о котором сегодня не принято говорить по причине пресловутой «политкорректности», а именно — их сравнительная антропологическая близость. Проще говоря, все они были белыми европеоидами достаточно близких расовых типов, что значительно упрощало происходящие между ними интеграционные процессы. Исходя из всего выше сказанного можно сделать вывод, что с упрощенно-исторической точки зрения русским можно считать белого европейца, относящегося к центрально-европейским, северно-европейским или восточно-европейским расовым типам, говорящего на родном русском языке, являющегося носителем русской культуры, исповедующего православие (правда, в современном Мире «постхристианского атеизма» этим фактором уже можно в известной мере пренебречь) и, разумеется, идентифицирующего себя, как русского.

Хочу акцентировать внимание читателя на том, что научно-исторический подход к пониманию национальной принадлежности не является формулой для прямого применения, а представляет собой лишь некий общий ориентир, на который обществу желательно равняться при определении курса своей национальной политики. Незначительные отклонения от этого ориентира для нации не смертельны, но полная потеря его из виду или принципиальное игнорирование могут привести к очень печальным последствиям.

Русские в социально-политическом контексте

Этот аспект национальной принадлежности является, пожалуй, самым важным, поскольку именно он отвечает за самоощущение каждого конкретного человека, а следовательно и за его внутреннюю мотивацию к совершению каких-либо общественно-значимых поступков, которые могут приносить нации пользу или вред. Но давайте начнем с небольшого отступления.

Когда кто-то в очередной раз требует от националистов предоставить пресловутую «формулу», по которой мы будем определять русских и нерусских, прежде всего его, конечно, интересует применение этой формулы в рамках конкретных политических практик. «Ну вы же хотите строить русское национальное государство, защищать национальные интересы русских и все такое. Но для этого вам ведь надо будет как-то отделить русских от нерусских! Как же вы собираетесь это делать, в многонациональной стране где все давно перемешались?» Объясняю. Для построения русского национального государства, защиты русских национальных интересов и для большинства других политических практик национализма, никакого специального «определения русских и нерусских» не требуется. Все что нам необходимо — это наличие общих сведений о национальном составе РФ, исчерпывающим источником которых сегодня служат открытые данные всероссийской переписи населения 2010 года, в которой граждане добровольно указывали свою национальность. Из этих данных следует, что количество русских в России составляет около 111 000 000 человек, что равняется примерно 80% от всего населения страны. С полной уверенностью можно сказать, что подавляющее большинство из этих 80% являются этническими русскими, то есть русскими по крови. Гарантом этой уверенности служит тот факт, что в современной России самоопределение себя в качестве русского не дает человеку совершенно никаких привилегий, что могло бы служить инородцам серьезной мотивацией к смене идентичности. Быть же нерусским сегодня, напротив, весьма престижно, а иногда и выгодно. Это делает вероятность массового «записывания в русские» этнических нерусских очень низкой (хотя полностью исключить ее, конечно, нельзя). Но, скажем, я очень слабо представляю себе современного кавказца, который решил бы отказаться от членства в своей маленькой, но очень уважаемой национальности ради того, чтобы гордо заявить своим бывшим соплеменникам: «Я — Русский!» Согласитесь, это что-то из области фантастики. В то же время среди наших с вами соплеменников набирает силу вполне реальная тенденция по «самовыписыванию» из русских. Об этом так же свидетельствуют данные переписи, где в перечне указанных национальностей присутствуют всевозможные «казаки», «сибиряки», «залесцы», «ингерманландцы», «советские» и прочие «эльфы» с «хоббитами». Очевидно, что здесь в основной массе речь идет о русских людях, столкнувшихся с глубоким кризисом идентичности и решивших искать спасения в обретении ее новых форм. Все это говорит о том, что если данные переписи и искажают количество русских в России, то делают это явно в меньшую сторону. Процент же людей с проблемной идентичностью (еще не определившихся или определившихся «неправильно») и возможных нерусских, записавшихся в русские, пока не выходит за рамки статистической погрешности, которая не меняет в целом достаточно однородной картины российского общества и на которую можно спокойно закрыть глаза. Поэтому мы (националисты) предлагаем считать данные переписи достоверными и отталкиваться от них во всех дальнейших построениях.

Итак, мы выяснили, что Россия имеет этнический стержень, состоящий из 80% русских. То есть русские являются в ней абсолютным этническим и гражданским большинством. С точки зрения «прикладного национализма» это означает, что для превращения России в русское национальное государство (к слову, официально оно может так и не называться, но это не помешает ему быть таковым по сути) ей необходимы всего лишь нормально функционирующие демократические институты. Потому что любое решение, принятое в России в рамках честной демократической процедуры будет отражать, прежде всего, политическую волю русских. Хочу заметить, при соблюдении полного равноправия граждан всех национальностей. Правда, следует оговориться, что это национальное государство может оказаться не совсем таким, каким его хотели бы видеть сегодняшние националисты — все зависит от конкретного выбора, который сделает русский народ. Но нация будет решать сама за себя, а это и есть главный критерий национального государства. Вот так просто работает национализм. И, как видите, никакого хождения по домам ста сорока миллионов россиян с протянутой «черепомеркой» для этого вовсе не требуется.

Давайте подытожим. Нация — это коллективный феномен, который не определяется какими-то «уполномоченными инстанциями» через строгие стандарты, выведенные этими же инстанциями. Нация в масштабном социально-политическом понимании — это всегда продукт прежде всего коллективного самоопределения. На протяжении всей своей истории она накапливает какие-то уникальные признаки — внешние, языковые, культурные и другие — по совокупности (и только по совокупности!) которых представители данной нации самоопределяются и идентифицируют друг друга, как «своих» или «чужих». Причем споры на тему «кто свой, а кто чужой?» в основном успешно решаются на бытовом уровне без участия государства. Таким образом, если говорить о социально-политическом понимании русскости, то наиболее правильный ответ на вопрос «как определить русского?» должен звучать примерно так: «русский — это тот, кто себя считает русским и кого другие русские считают русским». Ни больше, ни меньше. К этому можно добавить еще одну хорошую присказку: «все русские — это русские, даже если кто-то немножко нерусский». Понятно, что под этими шутливыми «отговорками» кроется требование соответствия человека как минимум культурно-языковым стандартам того общества, к которому он хочет быть причисленным.

Русские в юридическом контексте

Несмотря на то, что описанный выше «доверительный» подход к определению национальности является наиболее рациональным и эффективным для широкого применения, существует узкий круг вопросов для решения которых он не годится и требуется наличие каких-то формальных критериев. Это вопросы, касающиеся миграционной политики, поддержки родной диаспоры за рубежом, целевых программ, ориентированных на конкретные национальные сообщества внутри страны и т. п. Но прежде всего, это, конечно, вопросы репатриации.

Мы все понимаем, что в современном Мире выходец из любой страны вправе претендовать на вступление в гражданство любой другой страны (вообще так было всегда, но в эпоху глобализации такой «обмен гражданами» сделался особенно интенсивным). Для этого он должен соответствовать определенным требованиям. Требования, как правило, для всех одинаковы, но при этом всегда существуют отдельные категории соискателей, которые могут рассчитывать на получение гражданства по упрощенной процедуре. Прежде всего, речь, конечно же идет о «соотечественниках», то есть потомках представителей титульной нации данной страны, которые когда-то были вынуждены ее покинуть. Такие люди и называются репатриантами. Само собой, достоверность происхождения репатрианта необходимо как-то подтвердить. Если этого не делать (то есть принимать «по-упрощенке» вообще всех) или же бесконечно размывать критерии понятия «соотечественники», то под видом репатриантов в страну хлынут толпы искателей лучшей жизни из менее успешных стран. Причем вопрос их политической лояльности в отношении принимающей страны и готовности интегрироваться в ее культурное пространство будет оставаться открытым. Думаю, нет необходимости объяснять, какими проблемами в глобальной перспективе может обернуться такая политика.

Всегда следует помнить о том, что общество тем стабильнее, чем оно однороднее. И если в ситуации с коренными жителями своей страны мы, имея в целом достаточно однородную картину общества, можем доверять их самоопределению не вникая в каждый отдельный случай дабы избежать разрешения множества мелких казусов, то в ситуации с пришлыми кандидатами на вступление в наше общество мы, ради сохранения его однородности (которая для нас — благо), в полном праве подробно вникать в каждый отдельный случай и устанавливать на сколько хотим высокий «порог вхождения». Это те общие принципы, на которых должна строится здоровая миграционная политика. К сожалению, здоровой она сегодня является далеко не везде, а в нашей с вами стране и подавно.

Репатриация соотечественников в современной России представляет собой весьма специфическое явление. Дело в том, что под соотечественниками у нас сегодня понимаются не потомки этнических русских или других коренных народов России, а так называемые «носители русского языка»… критерии же этого понятия столь размыты, что под них попадают все граждане бывшего СССР и их потомки. Не сложно догадаться, что при таких раскладах основным «пулом» потенциальных соотечественников для нас становятся страны Средней Азии. Очевидно, что к национальным интересам русских такая политика не имеет никакого отношения. Напротив, по мнению националистов она является частью откровенно антирусской политики власти по «разбавлению» коренного населения России более дешевыми и более лояльными (до поры до времени) мигрантами. Конечно, при выстраивании новой миграционной политики эта порочная практика должна быть отменена, а понятию «соотечественники» должно быть возвращено адекватное значение. Право на получение гражданства РФ по упрощенной процедуре должно предоставляться, как уже было сказано выше, потомкам этнических русских и других коренных народов России. Возможны и другие категории «упрощенников», в которые, например, могут войти представители культурно-родственных нам народов (украинцы, белорусы), но это уже тема для отдельного обсуждения. Что же касается юридического определения русского происхождения, то тут на сегодняшний день имеется одна проблема. Дело в том, что в силу нашей многонациональной идеологии, никакого системного подхода к этому вопросу сейчас попросту не существует, поэтому его тоже придется выстраивать с нуля. Я думаю, что в этом нет ничего сложного. Следует просто изучить опыт других стран, в которых данный вопрос решается наиболее успешно и перенять этот опыт с поправками на российскую специфику.

К кому конкретно мы можем обратиться за подобным опытом? Прежде всего к нашим ближайшим соседям — Германии, Чехии, Польше. Ну и, само собой, к Израилю. Несмотря на некоторые различия, программы репатриации в этих странах имеют общий основной принцип. Везде от репатрианта требуется доказать наличие предков искомой национальности в трех ближайших поколениях, то есть мамы и/или папы, дедушки и/или бабушки, прадедушки и/или прабабушки. Основными доказательствами служат семейные метрики — старые свидетельства о рождении, паспорта, военные билеты, свидетельства о проведении религиозных обрядов, в общем любые сохранившиеся документы, содержащие прямую запись о национальности или косвенно указывающие на нее сведения. Конечно, особое внимание уделяют владению родным языком, различая, когда он действительно родной (в этом случае языковой фактор, как правило, становится определяющим) или выученный. Так же могут пригодиться старые семейные фотографии, упоминания о своих родственниках в архивах или поручительство диаспоры в той стране, из которой человек хочет репатриироваться. Ну и на все остальное тоже смотрят — на имя и фамилию полученные при рождении, на знание родной культуры и истории, на вероисповедание и даже (неофициально) на внешность. Конечное решение, повторюсь, принимают не по какому-то одному, а по совокупности этих критериев и, как видите, вместе их вполне достаточно, чтобы удостовериться в происхождении человека с минимальной вероятностью ошибки. Вот так это делают в ближайших к нам цивилизованных странах. Я думаю, что нет никаких существенных препятствий, которые могли бы помешать реализовать подобный подход и у нас в стране. И едва ли хотя бы у одного вменяемого человека повернется язык назвать такой подход «нацистским».

Таким образом, резюмируя выше написанное, можно сказать, что с юридической точки зрения русским следует считать того человека, который имеет обоих русских родителей (в идеале), одного русского родителя или, как минимум, какого-то русского предка в одном из нескольких ближайших поколений (в последних двух случаях от человека, конечно, требуется сознательное самоопределение именно по своей русской линии).

Заключение

Ну вот, мы с вами подробно разобрали три основных похода к пониманию национальной принадлежности и успешно применили их все на нашем русском народе. Надеюсь, эта информация окажется для вас полезной. Что можно сказать в заключение? Оппоненты постоянно требуют от русских националистов какую-то «идеальную формулу русскости», невозможность предоставления которой рассматривается, как демонстрация несостоятельности нашей идеологии. На самом деле национализм (русский и любой другой) никогда не ставил перед собой подобных задач. Цель национализма состоит не в том, чтобы очертить какие-то идеальные границы нации, малейшее выпадание за которые будет делать человека изгоем или понижать его общественный статус, а в том, чтобы сформировать у общества и власти адекватный подход к пониманию национальной проблематики, что, в свою очередь, позволит задать и сохранять в целом правильный вектор национальной политики — такой политики, которая сможет обеспечить нации максимальную защиту и все условия, необходимые для прогресса и процветания. Вот, собственно говоря, и все, что я хотел вам рассказать.

Ну и немного остроумия напоследок… Все мы прекрасно понимаем, что в конечном счете любые академические рассуждения на тему «кого считать русским?» сводятся к банальному вопросу «а можно ли считать русским негра?» или аналогичному «можно ли считать русским мусульманина?» Проблема в том, что правильного ответа на эти вопросы не существует, так же как на вопрос про курицу и яйцо. С одной стороны, никто не в праве запретить негру, мусульманину или даже инопланетянину считать себя русским. Так же, как никто не в праве запретить лично Вам признавать русскими их всех. Но, с другой стороны, никто и не в праве запретить кому-то другому их русскими с достаточными основаниями не признавать. А таких «других», поверьте, будет немало. Потому что чем дальше человек отстоит от каноничных критериев своей нации, тем сложнее будет проходить его социализация внутри нее. С этим ничего не поделаешь — такова плата любого сообщества за внутреннюю стабильность и безопасность. И задача национализма состоит не в том, чтобы дать однозначные ответы на вопросы про «русских негров», «русских мусульман» и «русских инопланетян», а в том, чтобы поиски этих ответов никогда не сделались по-настоящему актуальной политической задачей.