Почему массовые протесты никак не приводят к смене режима.

С января в Венесуэле продолжаются массовые демонстрации противников режима чавистов, требующих отставки президента Мадуро. Евросоюз, США и большая часть стран Латинской Америки не признаёт легитимным как самого Мадуро, так и Коммунальную ассамблею, фактически заменившую для сторонников режима проигранное ими Национальное собрание.

Почти два месяца протестов так и не приводят к смене режима или уступкам властей. То и дело появляются откалывающиеся военные и полицейские, которые объявляют о поддержке оппозиции, но даже это не может пока свалить шатающуюся во все стороны правящую конструкцию страны. Несколько лет в Венесуэле бушует острейший экономический кризис, доведший инфляцию до рекордных 10 миллионов процентов, а также сделавший 3 миллиона жителей экономическими беженцами.

Чего же не хватает праводемократическим силам чтобы свергнуть левую автократию и прекратить превращение Венесуэлы в плохую копию Совка? Давайте разбираться.

Голодные, но гордые

Представьте себе обычный венесуэльский квартал — в Каракасе или Картахене, например. Узкие улочки между самозастроем шириной в один кирпич, часто без окон. Люди ходят с фонариком в туалет и не знают, когда им включат электричество и воду. В совсем бедных кварталах они бесплатные, но подаются нерегулярно. По распорядку раздают продуктовые наборы, а по кварталам снуют банды — от мелких воришек и грабителей до валютчиков и наркоторговцев. Алкоголь в барах охраняют с помощью мерных лент, причём охраняют от официантов, чтобы те не пили сами и никуда не сливали. Жители жуют арепы и смотрят телепрограммы, где тяжелейший кризис объявляется временными трудностями, вызванными кознями США, а холодильники пустеют, так как в километровых очередях не всегда удаётся достать нужные продукты, а в рыночных магазинах они очень дороги.

В борьбе условного венесуэльского телевизора с условным холодильником есть нюанс: разные группы населения реагируют на них по отдельности. Для большой части населения экономический кризис последних лет — это не бедствия, а просто возврат к первым годам «боливарианской» поры, когда чависты пробовали справиться с бедностью, и действительно справлялись. Многие венесуэльцы до прихода к власти Чавеса жили хуже, чем после пары лет кризиса, даже по международным оценкам число нищих в Венесуэле сократилось втрое со второй половины 90-х. Эти люди ещё долго будут сыты телевизором.

К тому же не следует забывать, что самые активные из недовольных просто уезжают. В стране с самым высоким показателем убийств на душу населения оставаться недовольным режимом не очень комфортно, и, пока есть возможность уехать, многие ей пользуются. А остаются те, для кого уравниловка стала шансом на спокойную, хотя и бедноватую жизнь. Но главное — эта власть для них своя. Чавеса в конце 90-х поддерживало большинство. Для кого-то он спаситель от нищеты, для многих — единственный шанс из неё вырваться, и некоторые из них этим воспользовались. Например, простой водитель автобуса Николас Мадуро, сделавший карьеру в партийном профсоюзе, а потом объявленный Чавесом своим преемником.

По большому счету половина населения не видят, что им может предоставить оппозиция в случае победы. Тот же скромный уровень жизни, что и сейчас, но без гарантий? Без подачек, госсубсидий и призрачной надежды на то, чтобы в эту систему встроиться? Нет никакой мотивации у этой части страны поддерживать Гуайдо и Нацассамблею. И это первая большая проблема оппозиции.

Две Венесуэлы

Вторая проблема частично исходит из первой. Венесуэльское общество расколото как в социальном, так и в ценностном плане. Беднота, безразлично смотрящая на дефицит и подпольщину, либо не участвует в общественной жизни, либо поддерживает Мадуро. А средний класс, больше всего пострадавший от социализма чавистов, поддерживает оппозицию, организуется и всячески использует возможность избрать своих представителей куда угодно. Более того, в стране существует несколько «административных ресурсов»: в тех муниципалитетах и провинциях, которые контролируются оппозицией, происходит давление на левых, которые им могут противопоставить только жалобы через голову. Средний класс — единственная общественная прослойка, экономически независимая от государства. И единственная полезная для общества, так как, кроме нефтяной промышленности, приносит в страну серьёзную часть дохода. Официального, конечно же.

Эти люди с совершенно другим мировосприятием. Они стремятся к открытому глобальному миру, но не из-за эфемерных общечеловеческих ценностей, а просто потому, что там можно нормально зарабатывать. Патриотизм у этих людей притуплён, так как они годами конкурировали с государством Чавеса, постоянно вытеснявшим нормальный бизнес искусственно созданными кооперативами. Государство было их прямым соперником, а теперь стало настоящим врагом, которого они стали с трудом бить. После победы на выборах в Национальную Ассамблею большая демократическая коалиция — «Круглый стол демократического единства» - получила контроль над частью госаппарата, но сил для свержения Мадуро не хватает именно потому, что президент-узурпатор легимизировал свое правление через альтернативные органы власти.

В Венесуэле сейчас есть коллективный Чавес-Мадуро с опорой на бедных, для которых они сделали больше, чем кто-либо и с представительством в виде Коммунальной ассамблеи. И есть старый парламент, занятый оппозицией, который в конце концов провозгласил Гуайдо своим президентом. При этом такое двоевластие не всем на Западе понятно. Итальянское правительство и некоторые европейские страны до сих пор не признали новое руководство страны. Из-за фактического двоевластия и поддержки оппозиции Западом Гуайдо кажется привезённым из Америки варягом: чистенький юрист, без усов, получивший образование в Штатах. Он чужд венесуэльской бедноте, видящей в оппозиции очередную «сдачу независимости» Западу, но никак не избавление от «паразитического» режима.

В отличие от просоветских режимов Восточной Европы, режим чавистов не воспринимается населением как оккупационный. Наоборот, Чавес и его преемники для многих — это укрепившие суверенитет люди. Да, население страны считает, что при его свержении уровень жизни возрастёт, а экономика страны стабилизируется. Но при этом многим кажется, что это приведёт к очередному приходу американских ставленников, как уже не раз бывало в прошлом веке. Правые хунты или центристские плутократии мелькают в памяти венесуэльцев, поэтому их выбор не такой как у условных чехов: не «освободиться от оккупации и стать процветающей страной», а «или» - то есть они думают, что сдают суверенитет за гуманитарку. Эту суверенную карту сейчас умело разыгрывает агонизирующий режим.

Неправильные правые

В итоге, несмотря на экономические предпосылки, контроль над законодательной властью, международную поддержку и общее народное недовольство, венесуэльские демократы не могут покончить с Мадуро по причине недоверия к ним огромной части населения. К тому же не нужно сбрасывать со счетов армию и полицию, в подавляющем большинстве лоялистские. Перед оппозицией сейчас стоят следующие задачи: стать своими для «патриотичных» соотечественников, склонить на свою сторону армию и показать привлекательный пример за рамками левого поля.

Если бы армия была настроена демократически или хотя бы националистически, то в Венесуэле ещё три года назад мог бы произойти переворот в стиле Пиночета. Однако при Чавесе армия стала почти ручной и левацкой, и командующие прекрасно понимают, что таких привилегий, как они имеют сейчас, после смены режима им никто не оставит. Помимо этого, очередная хунта только закрепит в коллективном сознании венесуэльцев образ насильно посаженного армией проамериканского правительства, а значит надежды на приход к власти очередного «освободителя» с левой идеей с годами возродится. С высокими шансами на рецидив.

Только мирный приход правого правительства, подкреплённый успешным примером, может перетянуть на сторону демократов хотя бы часть недовольных как Мадуро, так и оппозицией. Поблизости такой пример только один — Бразилия, где массовые протесты привели к импичменту левого президента — потомственной коммунистки Дилмы Русеф, а затем постоянному давлению как социал-демократов, так и консерваторов на её преемника Мишела Темера. На очередных выборах многие из протестовавших поддержали правоконсервативного кандидата Жаира Болсонару — человека одиозного, но достаточно популярного и не слишком выбивающегося из мирового тренда на поправение.

Чего не хватает Гуайдо, чтобы стать венесуэльским Болсонару? Во-первых, реально отличающейся правой идеи. Если мы взглянем на партии, представленные в «Круглом столе демократического единства», то нормальных правых мы там не найдём: социал-демократы и центристы. Безусловно, в стране с ультралевым креном правыми могут именоваться и они, да и не получат консерваторы большого процента в такой обстановке. Значит, пример Бразилии не выходит скопировать полностью. Если такое получится, то это случится позже, и правым президентом явно станет не Гуайдо.

Армию оппозиции пока не переманить, пример Бразилии не повторить. Что остаётся? Есть вариант, основанный на фундаменте власти Мадуро — его связь с Чавесом. Оппозиции нужно показать, что не Мадуро и Чавес были плохими управленцами, а зацепить народ риторикой «при Чавесе такого не было». Показать Мадуро предателем идей команданте, уменьшив поддержку режима его сторонниками. Если оппозиция сможет вывести Чавеса за скобки риторики социалистов, то их поддержка быстро обрушится. Сначала мёртвый Чавес, затем армия, после — переходный режим, а как дополнительная опция — подъём правых как реакция на трудности. Только так в Венесуэле смогут победить здоровые силы, причем мирно и почти без внешней поддержки. Альтернатива — это внешняя агрессия или продолжающееся медленное разложение экономики, государства и всего общества.

В настоящий момент на Венесуэлу смотрит весь мир. Люди с удивлением обнаружили, что мотором революции служит не экономика, а идея. Пока венесуэльская оппозиция предлагает альтернативу в виде глобалистского мейнстрима, за ней идут те, кому просто надоело, а большинство сидит и терпит, несмотря на трудности. Но как только спикеры от оппозиции начнут транслировать нечто, что возьмёт их народ за душу, ситуация сразу переменится, и тогда воодушевлённый народ не смогут остановить военные, прорежимные бандиты или внутренние страхи перед неизвестным будущим.

Подписывайтесь на наше сообщество в ВК, телеграм-канал, а также Ютуб-канал автора чтобы получать свежие новости и анонсы статей.