Двадцать первое сентября знаменует собой очередную годовщину указа Бориса Ельцина № 1400 «О поэтапной конституционной реформе», открывшего завершающую фазу кризиса двоевластия, сопровождавшего становление посткоммунистической России. Ожесточенное противостояние исполнительной и законодательной ветвей власти, пришедшееся на период 1991—1993 годов, стало результатом институциональной чехарды, характерной, в принципе, для любой революционной эпохи. В первые годы после краха советской империи страна продолжала жить по Конституции РСФСР, принятой еще в 1978 году. В бытность СССР официально главным органом власти являлся Верховный Совет, однако в реальности все рычаги управления государством были сосредоточены в руках коммунистической партии. Ликвидация монополии КПСС наряду с последующим крахом советской государственной машины стала триггером политической нестабильности внутри российской республики, обретшей независимость в результате Беловежских соглашений.

Первый острый конфликт между президентом и парламентом пришелся на апрель 1992 года. На проходившем тогда Съезде народных депутатов члены легислатуры обрушили шквал критики на правительство реформаторов, председателем которого был Борис Ельцин. В ходе одного из пленарных заседаний спикер Съезда Руслан Хасбулатов охарактеризовал работу кабинета министров выражением «Ребята растерялись». Столь вольно-пренебрежительная оценка рыночных преобразований, запущенных вскоре после коллапса социализма, вызвала гнев у команды Егора Гайдара. И это неудивительно: благодаря освобождению цен, а также либерализации внешней и внутренней торговли страна сумела выйти из тяжелейшего кризиса продовольственного снабжения крупных городов. Вместе с тем, реализация этих мер привела к разрушению советского социального контракта, ключевым компонентом которого была стабильность потребительских цен. Вовсе не случайно после расстрела демонстрации новочеркасских рабочих, выступавших в июне 1962 года против повышения расценок на основные продукты питания, советское руководство с большой опаской смотрело на любые предложения по изменению ценовой политики. Это, в частности, стало главным камнем преткновения Косыгинской реформы, инициированной в середине шестидесятых и приостановленной после событий Пражской весны.

Реакцией членов кабинета министров на остракизм со стороны депутатов стало коллективное прошение об отставке. Однако Съезд эту просьбу не удовлетворил: парламентарии не захотели брать на себя ответственность за начавшиеся преобразования, логично посчитав позицию внешнего наблюдателя гораздо более выгодной. Стремясь приостановить разворачивающийся конфликт, Ельцин инициировал вхождение в состав кабинета министров людей, удовлетворявших красных директоров, составлявших большинство в Верховном Совете. Так, в мае 1992 года глава концерна «Газпром» Виктор Черномырдин был назначен вице-премьером по топливно-энергетическому комплексу, заменив на этом посту Владимира Лопухина, разработавшего программу глубокой структурной реформы ТЭК и являвшегося твердым сторонником демонополизации и приватизации отрасли. Однако этого оказалось недостаточно. Тяжесть ситуации в стране на рубеже 1991-1992 годов делала парламент более сговорчивым с правительством; и наоборот, постепенное улучшение ситуации на потребительском рынке повышало мотивацию депутатского корпуса к открытому противостоянию с кабинетом министров.

К декабрю 1992 года — времени седьмого Съезда народных депутатов — желающих занять премьерское кресло было существенно больше, чем тринадцатью месяцами ранее, когда был сформирован кабинет реформ. К этому моменту в течение шести месяцев исполняющим обязанности председателя правительства являлся Егор Гайдар. Для того чтобы убрать приставку «и.о.», требовалось согласие парламентариев, однако те желали видеть на этом посту другого человека. Предвидя дальнейшее обострение конфликта законодательной и исполнительной ветвей власти, председатель Конституционного Суда Валерий Зорькин пришел в кабинет Гайдара на Старой площади и спросил, готов ли тот пожертвовать своей отставкой ради преодоления кризиса двоевластия. Лидер кабинета реформ ответил на это предложение согласием, однако лишь при условии, что договор между президентом и парламентом будет представлять собой не политическую капитуляцию Ельцина, а разумный компромисс. Итогом трехсторонних переговоров стало соглашение о стабилизации конституционного строя, заключенное 11 декабря 1992 года и днем позже одобренное Съездом. Документ предписывал провести 11 апреля 1993 года всероссийский референдум по основным положениям Конституции, а также внести 14 декабря 1992 года в парламент несколько кандидатур на должность председателя правительства для мягкого рейтингового голосования.

На практике была реализована лишь вторая часть этого договора. Действительно, 14 декабря 1992 года прошло голосование по нескольким кандидатам в премьеры, из которых один из них — Виктор Черномырдин — затем был выбран президентом и одобрен парламентом. Однако, получив фактическую отставку Гайдара, Съезд отказался от проведения референдума, проголосовав 12 марта 1993 года за отмену постановления о стабилизации конституционного строя. Только после провала попытки импичмента Ельцину 28 марта парламент согласился на проведение референдума, на который в итоге были вынесены вопросы о поддержке президента и социально-экономической политики правительства, а также о необходимости досрочных перевыборов главы исполнительной ветви власти и федеральной легислатуры. Итоги голосования, состоявшегося 25 апреля, оказались полной неожиданностью для парламентариев: большинство граждан высказали доверие президенту (58.7%) и отказались досрочно его переизбирать (49.5%), поддержали курс рыночных реформ (53%), а также выразили желание провести новые выборы народных депутатов (67.2%). Отставка парламента не состоялась во многом потому, что для положительного решения о переизбрании президента и Съезда требовалось получить большинство голосов от общего числа избирателей. Однако если бы у руководства депутатского корпуса имелось хотя бы малейшее представление об исторической ответственности, досрочные выборы парламента стали бы реальностью.

Через шесть дней после референдума в Москве прошла демонстрация оппозиционных Ельцину политических сил. Участники совместного шествия КПРФ и Трудовой России вступили в столкновения с сотрудниками правоохранительных органов. В результате беспорядков пострадало около трехсот человек, несколько десятков из которых в тяжелом состоянии были доставлены в больницы. Сегодня это может показаться странным, но существенная доля вины за те столкновения лежала на самих демонстрантах: перекрыв движение на Ленинском проспекте и двинувшись в сторону Гагаринской площади, манифестанты попытались прорвать оцепление милиции, используя камни и куски металлической арматуры, но были остановлены струями водометов. Спустя месяц после этих событий в столице начало свою работу Конституционное совещание, куда вошли более восьмисот юристов; к 12 июля ими был подготовлен новый проект Основного Закона страны, позже вынесенный на всенародное рассмотрение. Наконец, в сентябре Борис Ельцин подписал Указ № 1400, приостановивший деятельность Съезда и Верховного Совета и назначивший на 12 декабря общероссийский референдум по Конституции и новые выборы в парламент.

Несогласные с этим решением депутаты приняли к президентской присяге вице-президента Александра Руцкого, который затем встал во главе вооруженного восстания. Попытка силового захвата телевизионного центра в Останкино, состоявшаяся вечером 3 октября, была предотвращена только благодаря действиям отряда специального назначения «Витязь», командир которого, Сергей Лысюк, отдал приказ стрелять на поражение в случае применения оружия со стороны митингующих. Выстрел из гранатомета, осуществленный из толпы осаждавших «Останкино» людей и насмерть ранивший бойца «Витязя» Алексея Ситникова, спровоцировал ответный огонь отряда, в результате чего 46 человек были убиты и еще 114 получили ранения различной степени тяжести. Финальная точка в противостоянии президента и парламента была поставлена утром 4 октября. К тому времени по призыву Егора Гайдара, в середине сентября вернувшегося в состав правительства, на центральные улицы Москвы вышли сторонники президента, что стало ключевым фактором поддержки Ельцина со стороны армии. Десять болванок и два зажигательных снаряда, выпущенных по зданию Белого дома с помощью танковой техники, сделали сопротивление депутатов бессмысленным. Впрочем, никто из народных избранников не пострадал. И даже арестованные в тот день зачинщики восстания — Александр Руцкой, Руслан Хасбулатов и Альберт Макашов — в феврале 1994 года были амнистированы Государственной Думой и выпущены из-под стражи.

Какие же последствия возымело силовое разрешение кризиса двоевластия? Во-первых, Россия получила конституцию, в рамках которой роль президента стала гипертрофированно большой. Во-вторых, выборы в Государственную Думу первого созыва, прошедшие 12 декабря 1993 года, обернулись относительной неудачей либеральных партий и неожиданным успехом ЛДПР, получившей большинство голосов по партийным спискам благодаря харизме ее лидера и факту непричастности к прошедшему конфликту. В-третьих, после событий 3—4 октября в правительстве существенный вес получили сторонники частичной реставрации дореформенных порядков, что выразилось в уходе Егора Гайдара и Бориса Федорова из правительства в начале 1994 года. Следствием этого стали «Черный вторник» на валютном рынке 11 октября 1994 года, война в Чечне, начатая двумя месяцами спустя, а также тяжелейший бюджетный кризис, вызванный отказом от проведения радикальной налоговой реформы, которую Гайдар и Федоров безуспешно пытались поставить на повестку дня осенью 1993-го. Как итог — дефолт 17 августа 1998 года, обозначивший важный рубеж в экономико-политической трансформации посткоммунистической России. Но это, впрочем, уже совсем другая история.

Статья впервые была опубликована на портале русской версии журнала Forbes.